Чо ты тут лошопетовку развел. ТыжНеБабаНюра восьмидесяти трех лет из первого подъезда, которой намедни внуки подарили ноутбук и выпустили в сеть Интернет. ТыжПрограммист. Загугли. すべての灰
Андрей, у тебя такая странная терминология, неуместная, батхерт Из-за похищения близкого человека не очень подходящее слово.
Я это без осуждения сказал. Просто циничная констатация его эмоционального состояния. Он человек публичный и наш форум не читает. Можно особо слова не подбирать.
Может кому будет интересно. После прослушивания этого интервью Венедиктова нашел два сохранившихся фрагмента эфира, о котором он говорит.
Цитата
В том же эфире Сергей Бунтман посетовал, что хотел бы в архивах Эха найти запись того самого разговора в прямом эфире с одним из террористов, захвативших зрителей мюзикла "Норд-Ост". Напомню, тот эфир тогда стал предметом внимания со стороны прокуратуры и Минпечати, закрывшем на время доступ к сайту Эха с расшифровкой передачи. Кассета с этим злосчастным интервью у Эха была изъята. "Сначала нам пришло информационное письмо из прокуратуры с просьбой предоставить интервью террориста, называвшего себя Хаз-Маматом. Мы приготовили им кассету, приехал следователь и забрал ее", - рассказывал тогда "Интерфаксу" главный редактор "Эха" Алексей Венедиктов.
Тот беспрецедентный и шокирующий эфир, действительно, стал некой поворотной точкой для радиостанции - Венедиктов признался, что это была ошибка, и подчеркнул недопустимость повторения подобного в будущем.
EchoNews располагает лишь двумя отрывками из этого эфира от 24 октября 2002 года (фрагменты передач Эха тех трагических дней я писал на магнитофонную пленку).
Итак, теперь вернемся к словам Венедиктова о том, что «Эхо Москвы» не совершало ошибок в дни тех эфиров. Вообще из всего эфира тех дней можно выделить два ключевых эпизода, за которые «Эхо» многие критиковали: это освещение обстановки во время штурма и предоставление слова террористу в прямом эфире. По первой части мы уже разобрались, что «Эхо» действовало крайне осмотрительно, предупредительно и сдержанно. ААВ как будто специально в те минуты, когда шел штурм, делился своими размышлениями о том, что спецоперация маловероятна, что решение о ней не было принято. Что касается интервью с террористом в прямом эфире, то этот момент Венедиктов обошел стороной, хотя по нему также были весьма ожесточенные споры. Владимир Путин тогда особо подчеркивал, что каждый должен заниматься своей работой, средства массовой информации должны заниматься освещением событий, а не освобождением заложников. Президент России выражал недоумение в связи с заявлениями отдельных средств массовой информации о том, что "им своими действиями удалось спасти пять человек", а кому-то шесть человек. Президент России напоминал, что события в Буденновске, в результате которых "потеряли 170 человек и упустили всех бандитов", имели место именно потому, что СМИ пытались заниматься освобождением заложников, а правоохранительные органы - информированием о ситуации.
Но именно освободить часть заложников пытались Бунтман и Ганапольский, беседуя в прямом эфире с террористом Хаз-Маматом. Кстати, сайт столичного Эха был срочно закрыт сразу после того, как на нем был опубликован текст этого интервью. Как писала газета «Известия», Минпечати публично объявило о том, что против всех СМИ, которые станут "предоставлять возможность высказываться террористам", будут применены самые жесткие меры. Это заявление появилось после выхода в прямой эфир террориста на Эхе Москвы. Минпечати обратилось в Минсвязи с просьбой прекратить доступ к сайту радиостанции. Сайт работал совсем недолго. После того, как интервью с террористом сняли, сайт снова начал функционировать.
Кассета с этим злосчастным интервью у Эха была изъята. "Сначала нам пришло информационное письмо из прокуратуры с просьбой предоставить интервью террориста, называвшего себя Хаз- Маматом. Мы приготовили им кассету, приехал следователь и забрал ее", - сообщил тогда "Интерфаксу" главный редактор "Эха" Алексей Венедиктов. При этом он отметил, что следователь оформил протокол выемки, хотя, по мнению Венедиктова, это, скорее, добровольная выдача. Венедиктов также заметил, что интервью с террористом потребовалось прокуратуре в рамках расследования уголовного дела по теракту на Дубровке.
Спустя некоторое время после теракта на Дубровке в интервью одному из печатных изданий Алексей Венедиктов заявил: «Во время событий на Дубровке "Эхо Москвы" предоставило слово в прямом эфире террористу. Это была ошибка. Это была моя ошибка. Когда мы работали над кодексом журналисткой этики, мы внесли в него положение о запрете подобных вещей. Хотя здесь есть свои сложности. Ястржембский ведь признал, что власть вела переговоры - шесть заложников в обмен на прямой эфир на НТВ. Обязательство, которое мы на себя накладываем, может быть разрушено властью, если нужно будет спасти жизнь заложников. И это правильно».
